•История• : И телом, и душой (Выдуманная) 18+. Завершена.

Аннотация.

Возможно ли жить рядом, когда ОН – презирает, а ОНА – терпит его презрение?
Когда ОН – изменяет, а ОНА – ночами ждет его в пустой постели и прощает противный запах чужих духов, которыми пахнет его рубашка?
Когда ОН – берет всегда то, что хочет, не давая ей ничего, а ОНА – отдает ему себя без остатка, не требуя ничего взамен?
Что может связывать двух людей такое долгое время?..
Не любовь?.. – одержимость…
Не презрение!.. – зависимость…
ОНА уже не сможет уйти, а ОН уже никогда ее не отпустит…

Пролог

Холодным было это утро. А она никогда не любила холод. У нее постоянно мерзли ноги.
И за это он называл ее лягушкой.
Она не обижалась. Прощала ему это.
Как всегда прощала все.
И сегодня застывшие на стеклах разноцветными узорами капли дождя впивались в сердце сотнями, тысячами острых иголочек, пронзая, казалось, каждую частичку ее существа. Бередили раны, оставляя новые порезы и зарубцовывая ее вновь. Жадно и мучительно выпивая до дна всю ее, не оставляя ни капли на то, чтобы выжить в агонии собственного безумия.
Сегодня было особенно холодно.
Она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и невидящим взглядом смотрела на печку, в которой со звучным хрустом потрескивали дрова.
Руки тоже замерзли и к тому же дрожали, поэтому она спрятала их в длинные рукава шерстяной кофты.
Она закрыла глаза. Ресницы мгновенно задрожали, по щеке скатилась одинокая слезинка и коснулась губ. Она слизала ее языком и тихо всхлипнула.
Страшно… Больно… Одиноко…
Как же ей теперь жить со всей этой болью?! С одиночеством?! Со страхами и сомнениями?!
Как теперь жить… без него?!!
Она уткнулась головой в подушку, зажатую между локтей, спрятала щеки, по которым покатились соленые капли ее боли и отчаяния, в широких рукавах огромного свитера. И заплакала, не сдерживая слез. Никто не увидит ее слез. Никто не услышит громких стонов ее горечи и криков безумия.
Она сама все решила.
А теперь не знала, как с этим жить.
Она сжалась в комочек, поджала под себя ноги сильнее, положила голову на подлокотники кресла и тяжело вздохнула. Сердце словно бы разрывалось на части. А из легких будто бы выкачали весь кислород.
Хотелось не сдерживаться больше, не мучить себя. Закричать. Громко. Надрывно. Резко. Заявить миру о всей своей боли. Но она не могла… Она научилась скрывать боль.
И к тому же… кто мог подумать, что будет ТАК больно?!
Она приоткрыла глаза и невидящим взглядом уставилась в потолок.
Она сама все решила. И никто уже не мог ей помочь.
Он никогда не хотел детей. Он не любил детей. Не умел с ними обращаться. Когда видел чужого малыша, обязательно отворачивался в сторону, словно и не замечая его.
А она хотела. Желала ребенка. Просто жаждала держать своего малыша на руках и убаюкивать его, петь ему колыбельные и шептать на ушко какие-то сладкие слова, целовать его перед сном, касаясь губами мягкой нежной кожи и зажимать маленькую ладошку пальцами.
Она отчаянно хотела от него детей.
Слезы вновь коснулись уголков ее губ, оставляя во рту противный солоноватый привкус.
Теперь уже поздно о чем-либо думать. Слишком поздно.
Она тяжело вздохнула и покосилась на дверь ванной комнаты.
Почти два часа прошло. А она так и не зашла туда.
Боялась. Очень боялась. Того, что там увидит. Или не увидит…
Страшно.
Холодно.
Она обхватила себя руками, передернув плечами.
Заставила себя приподняться, встать на ноги. Дрожа и обхватывая себя руками, она прошла в ванную комнату и закрыла дверь на ключ. Прислонилась к двери, боясь подходить к полке. Но все же сделала шаг вперед, осторожный и размеренный.
Руки дрожали, когда она холодными пальцами подхватила белую полосочку.
Закрыла глаза, словно собираясь с силами, широко распахнула их.
Мир вспыхнул миллионами разноцветных огней… и тут же погас.
Он никогда не хотел детей.
А она отчаянно в них нуждалась.

1 глава

Лена часто приходила сюда. Уединенный уголок старого городского парка, словно спрятанный от посторонних глаз заросшими кустами орешника и малины, утешал и успокаивал в отличие от неугомонной суеты и толкотни большого города. Нелюдимый, пустой, заброшенный…
Такой же, как и она – брошенный когда-то.
Наверное, кроме этого места, не было на свете такого, где она чувствовала бы себя спокойно. Где она могла бы отдохнуть душой. Забыть про обиды и боль, таившиеся в сердце занозой. Засевшие туда много лет назад и теперь отчаянно гноящиеся, бередящие старые раны, вызывая все новую и новую боль, которая разрывала на части еще сильнее, чем прежде.
Потянувшись за пакетом, Лена достала из него горсть золотистых зерен и рассыпала на асфальте рядом с собой.
Голуби радостно загукали, потревоженные звуком посыпавшегося угощения, и легко взмахивая крыльями, опустились около ее ног, чтобы полакомиться кормом.
Лена легко улыбнулась, наблюдая за тем, как сизый голубь с пушистым брюшком, отгораживая от захваченных им зерен своих друзей, припасает их для белой важной голубицы с «кружевным» хвостиком.
Она любила приходить сюда и из-за них тоже. И радовалась, как ребенок, когда они подлетали к ней, садились около ног и с радостью хватали приготовленное для них лакомство.
Она откинулась на спинку лавочки и тяжело вздохнула.
Максим не любил приходить сюда.
Она уже и забыла, когда они в последний раз просто так гуляли где-нибудь. Не для того, чтобы на публике Макс смог показать, «какая у него замечательная жена», а для того, чтобы просто побыть вместе. Пройтись по старой аллее, шурша золотистой и багряной листвой, запутавшейся в ногах. Держась за руки, как влюбленные друг в друга подростки. Смотреть друг другу в глаза и улыбаться, замечая косые, словно бы смущенные, взгляды своей второй половинки. И кормить вместе голубей. Сыпать им корм и следить за тем, как они стайкой слетаются у ног, завидев угощение. И смеяться. Искренне, а не натянуто, для того, чтобы не обидеть собеседника. Смеяться над мелочами, хотя бы над тем, как этот пузатый голубок заботливо подкармливает свою голубицу, защищая ее от нападок друзей.
Лена уже забыла, что значит – искренне смеяться. Она помнила у себя на лице лишь натянутую гримасу вместо улыбки и огоньки боли и обиды, а не блеск радости.
Когда они с Максом просто так гуляли по парку? Было ли такое вообще?..
В груди что-то дрогнуло, отзываясь новой болью в висках.
Очень многое изменилось с тех пор, как они поженились.
С тех пор, как они встретились!!
Лена опустила голову вниз, невольно наблюдая за тем, как голуби, доедая зерна, начинают разлетаться в разные стороны.
И они тоже бросают ее. Они всегда улетали. Как и он.
И, как и он, они всегда возвращались. Потому что она давала им новое и новое лакомство каждый раз. Не давала бы – она бы их больше и не видела.
А вот почему возвращался Максим, она сказать затруднялась. Почему он до сих пор оставался с ней, тоже было для нее загадкой. Он мог покончить с их браком еще девять лет. Когда он свершился. Он мог бы все прекратить, мог бы открыть доступ к кислороду, который она невольно ему перекрыла. Мог бы уйти, бросить ее. Прекратить этот фарс. Освободиться от обязательств.
Но не сделал этого.
На это была лишь одна причина. И Лену она не обнадеживала.
Он просто не хотел перемен. Он ненавидел перемены. Они приносили неприятности, он это прекрасно знал. Помнил. И он их боялся, можно сказать. Боялся, что они так же, как и девять лет назад, испортят ему жизнь.
А потому просто терпел ее присутствие рядом с собой.
И она терпела. Потому что знала, что жить без него уже не сможет.
А он бы смог. Она это знала. Он смог бы!! Просто не хотел. Ему было УДОБНО быть с ней.
А она не могла иначе.
Почувствовав горячую слезу, пробежавшую струйкой по щеке, Лена смахнула ее пальцами и втянула в себя воздух.
Она плачет?.. Боже, да она плачет.
Девушка горько усмехнулась.
Вновь плачет, скрывая свои слезы за натянутыми улыбками!!

Максим и Лена Колесниковы

Она привыкла прятать боль, скрывать ее ото всех. Потому что показывать ее было некому. У нее никого не было. Только Максим… Но и его у нее, по сути, не было.
Сегодня утром она обнаружила, что потеряла обручальное кольцо. И побоялась сказать ему об этом. Она прекрасно знала, что он скажет. И от этого чувствовала себя еще более ненужной ему.
«Я куплю тебе новое!».
Но разве это она хотела бы от него услышать?! Хотя бы слово – единое слово утешения или сожаления?! Ведь он прекрасно знал, КАК она ко всему этому относится! И как дорого ей все, что связывает ее с ним!!! Но он не скажет слов утешения. Потому что полагает, что ей они не нужны.
Свое же обручальное кольцо он носил постоянно. А мог бы не носить. Ведь никогда не считал их брак настоящим. Но он носил золотой ободок с выгравированным на внутренней стороне именем – ее именем!!! - словно оковами связывающий его с ней. Носил, словно специально напоминая ей о том, почему ему пришлось его надеть.
Он никогда не скрывал, как относится ко всему, что они пережили. И она понимала его. Ей даже не приходилось просить объяснений, она все прекрасно понимала и сама. Он никогда ничего от нее не скрывал. У него бы и не получилось. Она давно научилась читать по его глазам.
И ей было больно каждый раз, когда он напоминал ей том, что было.
Ей было больно, но она терпела. Скрывала боль. Потому что любила. Любила его, как сумасшедшая, так отчаянно, так сильно, так безгранично и неистово, так безнадежно. Так безумно и безудержно, что могла простить ему все. И прощала. Каждый раз прощала. Вновь и вновь.
И он всегда возвращался к ней. Всегда.
А она ждала.
И он, знал, что она ждет.
Это был замкнутый круг.
Они девять лет ходили по замкнутому кругу, не находя выходя… которого не было.
Лена часто задышала, приоткрыв рот, вдыхая теплый воздух бабьего лета. Ощущая носом запах осенней листвы и аромат малины, щекочущий ноздри своей сладостью и пряностью.
Голуби уже почти все разлетелись с надеждой на то, что скоро получат новое лакомство.
Лена убрала пакет в сумку, торопливо справляясь с молнией.
В кармане завибрировал телефон. Она вздрогнула, посмотрела на дисплей.
Максим.
Он всегда звонил, когда ей было плохо. Всегда, словно чувствуя, что что-то не так. Словно проверял ее.
- Да? – проговорила она тихо, стараясь, чтобы дрожащий голос звучал спокойно и размеренно
- Где ты?
Вот так, без предисловий и слов приветствия!!
Но в этом был весь Максим. Она уже привыкла. За девять лет.
- В парке, - тихо ответила она – Кормлю голубей.
Молчание и тяжелое дыхание в трубку, чтобы она слышала его, чтобы чувствовала, что он недоволен.
- Ты мог бы тоже присоединиться, - тихо предложила Лена, мгновенно пожалев о своих словах
Тихий едкий смешок стал ей ответом.
- Нет уж, избавь меня от этого!! – сказал он почти грубо, а потом, почти без паузы выпалил: – Сегодня в семь ужин у родителей, ты не забыла?
Разве она могла об этом забыть?! Она никогда не забывала о том, что касалось его.
А вот он не мог похвастаться тем же.
- Я помню, - прошептала Лена и закрыла глаза – Помню…
- Ты хорошо себя чувствуешь? – раздраженно спросил Максим – У тебя голос словно бы нездоровый!!
Лена сглотнула. Все-то ты чувствуешь!! Не чувствуешь только, как мне больно он твоего равнодушия!!
- Со мной все в порядке.
- Точно?
Пришлось солгать еще раз.
- Точно.
Молчание, долгое и мучительное. Разрывающее тишину старого парка своей звонкой тишиной.
Он ей не поверил.
- Хорошо, - растягивая слова, проговорил мужчина – Значит, в семь? Ты помнишь?!
- Я помню, Максим.
- Отлично, - раздраженно бросил муж - До вечера!
- До вечера, - натянуто повторила она и отключилась.
Все равно позже, чем это сделал он, и она успела услышать лишь глухое равнодушное молчание телефона.
До вечера…
Лена еще некоторое время тупо смотрела на зажатый в руке телефон, а потом положила его в сумку.

Максим умел подавлять ее, всегда и во всем. Да она всегда сама себя подавляла. Стараясь ему угодить.
Поэтому и сейчас быстро закинула сумку на плечо.
Почему она не может остановить себя от того, чтобы каждый раз ему подчиняться, когда он требует подчинения?! Нет, он никогда не подавляет ее физически, никогда такого не было. Но порой он говорит таким голосом и смотрит в глаза таким взглядом, подавляющим ее волю, способную, казалось бы, к ничтожным попыткам сопротивления. И она сдается. Мгновенно перегорает, как спичка.
Он привык к тому, что она всегда делает то, что он говорит.
А она привыкла к тому, что всегда пытается ему угодить.
Лена привстала с лавочки и, засунув руки в карманы бежевого плаща, направилась к выходу из парка медленными, но уверенными шагами.
Максим, Максим, Максим… За что ты так со мной? Ведь я тебя так сильно люблю!!
Девушка опустила голову вниз, упираясь взглядом в носки своих темных полусапожек. И улыбнулась. Слушая восхитительное шуршание сухих листьев под ногами.
Она любила это место. Особенно осенью.
А Максим почти ненавидел.
Зачем она предложила мужу приехать сюда? Ведь знала же, что он разозлится. Он никогда не любил парки. А этот – особенно. О многом он ему напоминал. О том, о чем Максим вспоминать не хотел. Но о чем постоянно напоминал ей. Он не забыл. Да такое и не забывается! И до сих пор не простил ее.
И она чувствовала свою вину.
Если бы не Лена, тогда девять лет назад… Если бы так не получилось…
- Мамочка! Посмотри на меня!!!
Лена вздрогнула, напряглась. Но не подняла головы, не остановилась, сдержалась.
Послышались детские голоса… Веселый смех… Лай собаки… Снова смех…
Лена сжала руки в карманах плаща, но не обернулась. А так хотелось!
Она сцепила зубы и ускорила шаг.
Было слишком больно.
Может быть, именно поэтому она и приходила на старую лавочку в заброшенной части парка, скрытую от всеобщего взгляда? И от собственного взгляда, способного увидеть нечто запретное, - тоже.
Потому что было слишком больно. До сих пор – больно.
Но она постоянно приходила сюда, уже не могла не приходить.
С этим местом было связано слишком много.
Однажды Максим уже просил ее сюда не приходить. Он действительно просил, а не назидательно уговаривал. Но она не подчинилась. И он сдался. Больше слова ей не сказал, но… Она видела неудовольствие на его красивом лице и раздраженный блеск в синих глазах, когда она говорила, что вновь приходила сюда. Или слышала стальные нотки в голосе… Как сегодня…
И он по-прежнему продолжал ее контролировать.
Опасался?.. Совершенно напрасно.
В сумке вновь завибрировал телефон.
Нащупывая его пальцами, но не глядя на дисплей, Лена уже знала, кто звонит.
Максим.
- Да?
- Ты все еще там?!
Лена сжалась. Вновь вместо приветствия требовательные вопросы.
- Уже ухожу.
- Я говорил тебе, что ты должна быть дома в пять? – мгновенно сменил он тему
- Нет, не говорил…
- Ну, так говорю сейчас! – отрезал он – Приезжай, я тоже скоро буду.
- Хорошо…
И он отключился. Она так и не успела сказать ему что-нибудь еще.
Обида застыла в горле соленым комком слез, но Лена не позволила ей вырваться из груди.
Сглотнув и поджав губы, она положила телефон назад в сумку.
Так было всегда. Он звонил, оставляя за собой последнее слово, а она потом молча глотала слезы от невозможности что-либо ему ответить.
Лена знала, что он звонил лишь с одной целью. Убедиться в том, что она ушла.
Преданная, безвольная, ждущая и безумно любящая его…
Слабая в своей безграничной любви женщина…
Он всегда контролировал каждый ее шаг. Уже девять лет подряд изо дня в день.
И она позволяла ему это делать.
Тяжело вздохнув, Лена быстрыми шагами свернула к выходу и направилась к остановке.

Максим тяжело выдохнул и уставился на телефон, с силой зажатый в руке. Глаза потемнели, а губы сжались так, что на скулах заходили желваки.
Он. Опять. Это. Сделал.
Позвонил ей!!!
Не для того, чтобы напомнить об ужине у родителей – это была лишь отговорка, и он это понимал. Лена никогда ни о чем не забывала.
А для того, чтобы проверить, чем сейчас занимается его жена. Хотя и без этого прекрасно знал, что она сейчас в том самом парке кормит голубей. Но ему нужно было убедиться. Услышать ее голос, подтверждающий это. А потом еще раз услышать его, чтобы узнать, что она уходит.
И он был просто в гневе на самого себя от бесконтрольного желания подчинить ее себе. Знать, где она и с кем. Что делает и чем думает заниматься потом. Он бесился, когда не мог до нее дозвониться, телефон ли был отключен, или же Лена просто не ответила. А потом срывал свою злость на ней!! Говорил пару слов раздраженным голосом, чтобы она слышала его злость, и отключался сам. Всегда первый. Чтобы она не успела заметить и понять – что злится он на себя, а не на нее.
Максим отбросил телефон в сторону, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
А сейчас Лена едет домой.
Он тоже скоро поедет. К пяти будет дома, как и обещал…
Максим резко выпрямился в кресле, посмотрел на часы.
Половина третьего.
Сцепил зубы и чертыхнулся себе под нос.
Рано заканчивать рабочий день.
Максим нахмурился.
Плевать на все!! Это его фирма, черт побери!!
Он наклонился над столом и связался с секретаршей.
- Марина, я еду домой. Все встречи перенеси на понедельник, позвони Маркову и скажи, что совещание тоже переносится на понедельник.. Если будет звонить Кожан, проси перезвонить мне на мобильный. Если придет Петя… Петр Михайлович, я перезвоню ему сам, завтра. Все ясно?
Марина, ошарашенная заявлением, вначале промычала что-то невразумительное а потом выдавила:
- М-да, Максим Александрович. Я все сделаю.
- Отлично. Я буду на связи, если что, - он хотел отключиться, но Марина вдруг воскликнула:
- Эээ… А как же Нуварова?
Максим чертыхнулся в голос и сцепил зубы.
- А что Нуварова?
- Она же… она приходила к вам, вы о встрече договаривались, - пробормотала Марина – Вечером. И столик в ресторане на девять.
Максим вновь чертыхнулся, уже громче. Навалился на стол всем телом.
- Я сам ей позвоню, - он привстал с кресла – Это все?
- Д-да… вроде бы, д-да…
- Отлично, - и отключился
Через десять минут оделся, выскочил из офиса, запрыгнул в машину и на всей допустимой скорости помчался домой.

Когда Лена пришла, Макс был уже дома.
Она еще не видела его, но чувствовала, что он здесь. Она всегда знала, что он где-то рядом. Словно электрический разряд пронзал ее тело миллионами вольт, посылая импульсы к сердцу, к каждой клеточке ее тела, к каждой частичке ее души.
Он рядом.
Лена прошла в прихожую, поставила сумку на стул и повернулась к вешалке, снимая с плеч плащ.
И тогда он подошел к ней сзади. Совсем неслышно, словно передвигался по воздуху. Она не услышала его передвижения.
Ее сердце предательски дрогнуло. Как дрожало всегда в его присутствии.
Она знала, что подошел. И что стоит теперь в дверном проеме и смотрит на нее, наблюдает из-под немного опущенных век за ее движениями. Скрестив руки на груди, возможно, или небрежно засунув их в карманы джинсов. Прищурившись, осматривая ее с ног до головы, и не произнося ни слова.
Порой для общения им не нужны были слова. Они все понимали и без слов.
- Ты дома? – проговорила она, так и не повернувшись к нему лицом, потянувшись, чтобы повесить плащ
Он вздохнул, выдавая свое присутствие, о котором она итак уже знала.
- Да. Ушел пораньше, – проговорил он и двинулся в ее сторону
Лена замерла. Пораньше? Да еще только четвертый час!!
- Еще и четырех нет, - проговорила она тихо и повернулась к нему
Почему хватает и одного взгляда на него, как ее бросает в дрожь? Эти правильные черты лица, волевой упрямый подбородок, пронзительные синие глаза, казалось, заглядывающие внутрь ее существа, и плотно сжатые губы, словно сдерживающие поток слов, которые он хотел бы произнести.
Самый красивый мужчина на свете. И он был ее мужем.
Только на бумаге. Только штамп в паспорте. Никакой любви.
- Ты не рада тому, что я пришел раньше? – раздраженно спросил Макс, скривив губы
Лена покачала головой.
- Я думала, у тебя много дел, - выдавила она из себя – В следующую субботу благотворительный вечер.
Макс поморщился и посмотрел в сторону.
- Я помню, - сказал он сквозь зубы
Он был зол. Вновь зол. Лена чувствовала это каждой клеточкой души, для которой он стал воздухом. И могла поклясться, что сейчас его руки, спрятанные в карманах джинсов, сжались в кулаки.
- Ты долго, - сказал Максим вдруг
Так вот что его… беспокоит?! Когда он позвонил, ей нужно было, оказывается, тут же хватать такси и мчаться домой, чтобы, как верной преданной жене, дожидаться его тут?!
Когда он ожидал от нее ТАКОГО подчинения, что-то внутри кричало о том, чтобы она воспротивилась.
Лена подхватила сумку и уставилась него.
- Прости, пробка на дороге.
Он смотрел на нее долго и пристально. И молчал. Ни слова не произнес. Но она видела, читала по его глазам, что что-то горит внутри зрачков, что-то, что хочет вырваться наружу, он хочет что-то сказать, выкрикнуть, возможно. Но он молчал, упрямо поджав губы и сцепив зубы.
Лена вздохнула и прошла мимо него в гостиную.
- Ты поел? – спросила она
Она не видела, но знала, что он медленно повернулся к ней и все таким же упрямым пристальным взглядом смотрит сейчас ей в спину, словно призывая ее остановиться, обернуться к нему.
И она обернулась. Встретила его грозный взгляд.
- Еще нет, - ответил он на ее вопрос и совершенно без паузы – Ты ничего не забыла сделать?
Лена уставилась на него. Сглотнула, не совсем понимая, о чем он говорит. Покачала головой.
Темные брови мужа взлетели вверх.
- Не поцелуешь мужа хотя бы в щечку? – спросил раздраженно
Руки у нее затряслись от тона его голоса. Она чуть не выронила сумку.
Облизнула пересохшие губы и сделала нетвердый шаг к нему.
Как только вошла, она хотела сделать именно это. Но не решилась.
Она подошла к нему, потянулась к лицу, намереваясь поцеловать в щеку. Но Максим мгновенно одним резким движением притянул ее к себе и заставил смотреть в глаза. И Лена испуганно смотрела.
Он молчал, пристально изучая ее лицо, а затем жестко прижался к ее губам грубым поцелуем. Его язык скользнул ей в рот, жадно исследуя его сладость, словно в который раз оставляя на ней свою метку.

Хотя это и было глупо. Она итак принадлежала ему. Сколько бы он этого не пожелал. А он все терзал и терзал ее своими губами, пробегая по ним языком и вновь возвращаясь в рот. Сжимая ее руки, прижимая ее к себе все крепче, все сильнее…
Лена застонала. И Максим вдруг отстранился. Заглянул ей в глаза, тяжело дыша, и прошептал:
- Никогда об этом не забывай. Ясно?
Лена кивнула. В глазах стояли слезы.
Зачем он так? Почему?..
Максим отпустил ее локти и отступил на шаг. Вновь засунул руки в карманы джинсов.
Уставился на нее так, словно ничего не произошло.
Лена молча стояла и смотрела на него, а потом и сама отступила, выдохнула и прохрипела:
- Я пойду в душ.
- Хорошо, - просто согласился он
Она отвернулась.
- Не запирай дверь, - услышала она его приказной голос
Она вздрогнула, передернула плечами, но кивнула.
- Хорошо.
Она знала, что он придет. Когда он так говорил, он всегда приходил. И она всегда ждала его.
Чего у них всегда было достаточно, так это секса. Где, как и когда он этого хотел. Максим знал, чем может сломить ее попытки к сопротивлению, если такие в ней зарождались. Стоило ему к ней прикоснуться, и она сгорала, словно спичка. Быстро, почти мгновенно.
Так всегда было. Все девять лет, начиная с той самой первой, роковой ночи.
Но сегодня хотелось воспротивиться, не подчиниться ему, запереть дверь ванной.
И она даже сделала это!!
Дрожащими пальцами защелкнув замок и горячим лбом прислонившись к дверному косяку, она еще верила в то, что может сопротивляться. Может отказать ему, сможет выстоять. Сопротивляться… Хотя бы попытаться… Просто попытаться…
Не смогла.
Все теми же дрожащими пальцами щелкнула замком, открывая дверь. Закрыла глаза от собственного бессилия и почувствовала, как щеки коснулась соленая слеза, скатившись в уголок губ и попав на язык противной каплей.
Теперь Максим придет совершенно точно.
Он всегда проверял ее. И сейчас тоже. Слышал щелчок замка. И догадался, что она задумала.
На нетвердых ногах Лена встала под горячие струи воды, смывая недавние следы слез. Сердце грохотало в груди, как сумасшедшее, и она дрожала мелкой дрожью.
Ожидая прихода Макса.
И он пришел. Распахнул дверь душевой кабинки и протиснулся в нее, резко прижимая жену к стене.
- Ты хотела закрыть дверь, - проговорил он, лаская ее щеки своим тяжелым дыханием
Врать не имело смысла.
- Да, - прошептала она, глотая теплые струи воды губами
Макс приподнял ее над полом, налегая на нее всем телом.
- Совершенно напрасно, - выдавил он из себя, прежде чем прижаться к ее губам в дерзком, вновь порабощающем ее поцелуе
Лена не успела и вскрикнуть. Он поглотил ее крик своими губами.
Руки прошлись вдоль ее тела, проворные пальцы нащупали напряженный сосок и захватили его в плен. Губы терзали ее рот, язык слизывал с нее горячий капли воды, приказывая ей подчиниться, вновь и вновь убеждая ее в том, что она не может сопротивляться ему. И не сможет никогда.
Он приподнял ее за ягодицы, вынуждая обхватить себя кольцом ног, и она сделала это. Всхлипнула, когда его пальцы, нащупав жар и влагу ее естества, проникли внутрь, словно проверяя, какая она там, и стали медленно и размеренно двигаться. Вынуждая ее прогибаться им навстречу, желать большего, совершать конвульсивные движения, побуждающие бы их проникнуть еще глубже.

Максим прошелся губами по ее щеке, захватил мочку уха, облизнул ее языком.
- Ты все еще хочешь, чтобы я ушел? – прошептал он прерывисто
Лена выгнулась сильнее, прижимаясь к нему всем телом, желая лишь одного в этот момент, чтобы он, наконец, наполнил ее своей плотью. Скорее, скорее… Сейчас!!!
- Хочешь? – настойчиво шептал он, терзая губами ее ушко, и продолжая двигать пальцами внутри нее
Лена откинула голову на стену и закрыла глаза. Замотала головой, прикусила зубами нижнюю губу. Вцепилась руками в его волосы и потянула на себя.
- Или ты хочешь чего-то другого? – протянул он прерывисто и хрипло
Она чувствовала что он готов взять ее, его член застыл у входа в ее лоно, жаждущего его внутри себя. Но он медлил. Не делал последнего рывка, не давал успокоения и удовлетворения.
Ждал от нее повиновения ему.
- Ле-ена-а… - протянул он, касаясь языком ее виска – Скажи мне…
И она сдалась. Зачем только сопротивлялась, спрашивается?!
- Я хочу тебя!! – выкрикнула она
- Как сильно хочешь? – выдохнул он, подхватывая ее и почти насаживая на себя
- Очень… очень хочу!! – выдохнула она, двигая бедрами ему навстречу – Пожалуйста… Максим!!
Он толкнул ее на стену и вонзился в тесные глубины.
Лена застонала, он тоже. И прижался лбом к ее виску. Затем поцеловал ее в уголок губ и стал двигаться. Четко, размеренно, глубоко проникая в нее с каждым новым толчком. Снова и снова доказывая свое превосходство над ней. Сильнее, жестче с каждым выпадом подавляя ее. Двигался и двигался, не останавливаясь, придерживая ее руками под ягодицы, не давая ей упасть.
Ее ноги почти разжались, готовые соскользнуть с его бедер, но он удержал ее, вонзаясь в нее еще сильнее, еще глубже. Испивая ее до дна своими толчками.
Ее пальцы запутались в его волосах, она потянула их на себя, наверное, делая ему больно, прижимая к себе его лицо, касаясь ладонями щек. Лена застонала, когда он прижал ее к стене плотнее, почти распластав на ней, последний раз толкнулся в нее и излился в нее с таким же сладостным стоном, что и у нее.
Тяжелое дыхание оглушало. Сердца стучали в унисон. Капли воды стирали жар и следы желания.
- Никогда так не делай, - прошептал Макс, уткнувшись носом ей в шею – Никогда…
Она безвольно кивнула не в силах что-либо сказать.
Она всегда ему подчинялась.

2 глава

Чета Колесниковых жила за городом, в часе езды от дома Максима и Лены. Они перебрались туда чуть больше года назад, когда отец Макса, преуспевающий врач гинеколог Александр Игоревич, решил оставить свое место в городской больнице и перебраться за город, чтобы, как он выражался, «наслаждаться прелестями пенсионной жизни».
Его, как одного из ведущих специалистов города, пытались удержать руками и ногами, и, конечно же, отпускать не желали, предлагая всевозможные премии и надбавки к зарплате. Но Александр Игоревич был непреклонен в своем решении, как и в решении любого вопроса, который бы перед ним не стоял, а потому удержать его в городе так никто и не смог.
Максим и Лена, конечно же, не настаивали на том, чтобы он остался, прекрасно понимая, что даже малейшая попытка сделать это, будет обречена на провал. А его жена Лидия Максимовна изначально не была против того, чтобы перебраться за город. Тем более что в тот же год решила, словно «в ответ мужу», оставить место преподавателя в средней школе, где работала учителем русского языка и литературы.
Они нашли и купили двухэтажный дом, где теперь обитали постоянно, изредка наведываясь в город, и наслаждаясь загородной жизнью «в тиши и покое».
За городом лучше, чем в городе, постоянно утверждал Александр Игоревич, ничуть не пожалевший за этот год, что сюда перебрался. И Лена всегда понимала, что он имел в виду, когда и сама приезжала сюда.
Чистый, свежий воздух, без задымления и грязных пятен пыли, словно наполнял легкий кислородом, а не той дрянью, которая летала в городском удушливом угаре. Здесь даже дышать было легче.
Лена вдыхала ароматы осени, щекотавшие ее нос своей пряностью, спелостью и свежестью, полной грудью и закрывала глаза от наслаждения и странного ощущения, наполнявшего каждую клеточку ее тела осознанием, что жизнь прекрасна!!
Максим свернул на повороте и посмотрел на нее.
Она почувствовала его взгляд, пробежавшийся по ней, словно раскаленный провод. Замерла на сиденье, боясь даже пошевелиться, и слушая удары своего сошедшего вмиг с ума сердца.
Максим перевел взгляд на дорогу, сжал руль сильнее.
- Где твое кольцо? – резко спросил он, заставив Лену вздрогнуть
Она нервно сглотнула, не глядя на него.
Вот она так и знала, что нужно было самой ему обо всем рассказать!!
- Потеряла, - выдавила она из себя
- Где?
Лена пожала плечами.
- Не знаю. Я искала дома, но не нашла, - она опустила голову вниз, уставившись на свои сжатые пальцы – Может быть, где-то в другом месте…
Макс тяжело выдохнул и поджал губы.
- Я даже знаю – где! – сказал он раздраженно – В парке.
Лена промолчала, по-прежнему не глядя на него. А что она могла увидеть в его взгляде?! Раздражение? Осуждение? Опять желание подчинить ее?!
- Я просил тебя не ходить туда, - тихо проговорил Максим
- А я сказала, что все равно буду туда ходить, - отрезала Лена и сама себе удивилась
Как это она могла такое произнести?! Она почувствовала, как мгновенно напрягся Макс от этих слов, как сузились его синие глаза, как брови сошлись на переносице, как губы сжались в плотную линию. И как тяжело он вздохнул и вцепился в руль так, что побелели костяшки пальцев.
Но они ведь уже разговаривали об этом!! И решили, что, даже несмотря на его нежелание, она все равно будет ходить в парк и подкармливать голубей!
Почему же он злится?! Потому что не смог настоять на своем в этом вопросе? Потому что попытался вновь «уговорить» ее принять его точку зрения и не смог? Или причина иная?
Лена вздохнула и тихо проговорила:
- Я всего лишь подкармливаю голубей, - она посмотрела на мужа – И все.
Макс перевел на нее недовольный взгляд. Долго и пристально смотрел прямо в глаза. Вновь хотел ее подавить? А потом выдавил:
- Я знаю. Но мне все равно неприятно, что ты туда ходишь.

Губ Лены коснулась легкая улыбка. Сердце забилось чаще, отдаваясь в ушах.
Неужели он беспокоится о ней?! Неужели боится, что она может натворить глупости?! Волнуется и переживает за нее?! И все эти девять лет?..
Горячий, просто огненный шар стал разгораться в ней, все нарастая. Шар радости, переполнявший сейчас все ее существо. Хотелось петь, танцевать, смеяться!! Только вот…
Почему Максим так грозно смотрит теперь на дорогу, сузив глаза и поджав губы, почему так крепко сжимает руль, почему так напряжены его плечи, и спина натянута, словно струна?
Он вновь был зол.
И улыбка Лены мгновенно сошла с лица, превратившись в унылую гримасу.
- Я куплю тебе новое, - сказал он вдруг
Лена уставилась на него. Хотя прекрасно поняла, что он имел в виду.
- Кольцо, - пояснил Макс, бросив на нее быстрый взгляд и вновь возвращаясь им на дорогу – Я куплю тебе новое, не переживай так.
Лена просто кивнула, не желая что-либо отвечать. И отвернулась к окну.
Разве не этого она от него ждала? Такие простые слова – «Я куплю тебе новое!». Но такие обидные, такие… бесчувственные!! Сказал, словно отрезал. Вроде бы ничего особенного, а ей было больно!! Больно, черт возьми, от его равнодушия!! И было больно всегда. Все девять лет ее любовь была смешана с болью. Сама ее любовь постепенно превращалась в боль, разъедая ее кислотой. И она не могла ничего с этим сделать. Потому что уже зависела от нее, как от воздуха.
Вдали показался дом Колесниковых, и Лена вздохнула.
- Тебе так неприятно мое общество? – раздраженно спросил Максим, не глядя на нее – Ты так вздыхаешь, словно готова выскочить из машины на ходу!
- Мне… просто нехорошо, - солгала Лена, мгновенно придумав «оправдание»
Максим ничего не ответил, но Лена видела, как сжались его губы.
Естественно, он ей не поверил.
Но переубеждать его, или доказывать свою правоту, Лена была не в состоянии, а потому, просто промолчала, наблюдая за тем, как Максим подъезжает к воротам и останавливается.
Александр Игоревич, увидев подъехавшую машину сына, привстал с лавочки, на которой сидел, читая книгу, снял очки и направился к ним навстречу.
Максим выключил двигатель и следом за Леной, стремительно выскочившей из салона, вышел из машины. Щелкнул кнопкой, устанавливая сигнализацию, и направился к дому.
Лена позволила Александру Игоревичу осмотреть себя со всех сторон и поцеловать в обе щеки, и рассмеялась на его заявление о том, что она «стала еще красивее с последней их встречи».
Подошел Максим, поприветствовал отца и обнял Лену за талию, прижимая к себе.
Лена вздрогнула от этого прикосновения, но не отшатнулась и не перестала улыбаться свекру.
- Я рад, что вы, наконец, соизволили приехать, - сказал Александр Игоревич словно бы нравоучительным тоном – А-то все вам некогда!! – он с укором посмотрел на сына
Максим закатил глаза и засунул свободную руку в карман джинсов.
- Пап! Ну, ты же знаешь, что у меня дела!!
Колесников-старший прижал книгу к груди и покачал головой.
- Ну, да, ну, да!! У тебя дела! – он ткнул рукой с зажатыми между пальцами очками в Лену – А Лена-то не работает! Чего она дома сидит? Отпустил бы ее к нам на недельку-другую, пока с делами не управишься!?
Максим мгновенно напрягся, втянув плечи, брови сошлись на переносице, взгляд уперся в пространство.
Лена почувствовала, что рука, лежавшая на ее талии, сжала ее еще сильнее, еще крепче прижимая к его большому телу. И сама напряглась. А ведь и правда!! Максим никогда не отпускал ее куда-то одну, будь то поездка за город к его родителям или же встреча с одногруппниками из института. Только вместе с ним. Всегда. Все девять лет.
Лена сглотнула. Почему?.. Все еще боится за нее? Но это ведь глупо!! Или же причина в другом?- Знаешь… нет, - проговорил Максим задумчиво – Лена мне нужна и в городе. У нас скоро благотворительный вечер, и…

- Понятно, понятно, - отмахнулся Колесников-старший, словно ожидая чего-то подобного – Она тебе нужна, - он посмотрел на сына в упор – Хорошо хоть вообще приехали! – усмехнулся он и, отступая на шаг, проговорил: - Ну, пойдемте в дом. Лида там картофель с мясом тушит. Между прочим, по своему фирменному рецепту, ни у кого, как у нее не получается!! – он подмигнул Лене и прошептал громким шепотом: - Максим от него в восторге, скажу тебе, Леночка, по секрету!!
Максим закатил глаза и усмехнулся, а Лена улыбнулась.
- Так что, если хочешь, можешь попробовать у Лиды этот рецептик выпросить, - все тем же громким шепотом продолжил Александр Игоревич, а потом добавил шутливо-серьезно: - Хотя, сомневаюсь, что что-то из этого выйдет. Трепетна она очень в отношении кухни.
Лена вновь улыбнулась и вместе с Максимом, обнимающим ее за талию все так же крепко, прошествовала вслед за Колесниковым-старшим в дом.

Ужин, как и всегда это было, прошел в дружеской, семейной обстановке.
Именно - семейной…
Это слово ласкало Лене слух, как никакая наисладчайшая музыка не смогла бы этого сделать.
Все, что Лена в этой жизни ценила больше всего, была семья. И значила она для нее всегда очень много.
Ее семья. Лидия Максимовна и Александр Игоревич… Макс…
Семья, о которой она всегда мечтала.
За это Лена и любила проводить вечера в компании четы Колесниковых. Она чувствовала себя своей в такие моменты. Что она – часть этой семьи, этого дома. И словно не было обид прошлого и сожалений, не было боли и непонимания. Словно бы Максим любил ее…
Сама она выросла без родителей. Мама умерла через несколько месяцев после родов, а отец, когда ей было три. Воспитывалась она бабушкой Маргаритой Ивановной. От нее получала все тепло и всю ласку, заботу и любовь. И никогда не ощущала на себе мужского внимания и заботы.
Сейчас, оглядываясь назад и пытаясь анализировать события прошлого, Лена понимала, что и влюбилась в Макса именно потому, что видела в нем своего мужчину – единственного, чье внимание хотела на себе ощутить. Она, можно сказать, стремилась к тому, чтобы он ее этим вниманием одаривал. Невольно, против самой себя отчаянно желала, чтобы был для нее всем. Отцом, другом, любовником, мужем… Всеми ими одновременно, совмещая в себе все те мужские начала, которых она была лишена.
Она по природе своей не могла не влюбиться в него. Сильно, безумно, безнадежно. Безгранично отдавая ему свою любовь, которая была уже не просто любовью, а необходимостью – видеть его лицо и смеющиеся глаза, следить за тем, как появляются морщинки в уголках его губ, когда он сердится. Слышать его голос, мужской голос, с будоражащей кровь хрипотцой и жесткими нотками волевого человека.
Максим Колесников.
Сильный, целеустремленный, решительный… В нем явственно ощущался внутренний стержень, который не давал ему сломиться и пасть перед силой обстоятельств. Он бы никогда не позволил обстоятельствам взять над собой верх. Потому что привык сам вершить эти обстоятельства.
Она знала, что будет чувствовать себя вместе с ним, как за каменной стеной. Она понимала так же, что он всегда будет доминантой, подавляющий мужчина, мужчина-собственник, мужчина, который будет брать, отдавая лишь тогда, когда сам посчитает нужным. Но она хотела именно этого. Желала, чтобы рядом с ней был именно такой. Способный защитить ее, взять управление ею на себя. Чего никто не делал ранее.
Он был старше нее на девять лет!! Когда они встретились, ей было всего восемнадцать, первокурсница, девчонка для двадцасемилетнего мужчины!!
Наверное, тогда девять лет назад, кто-то на небесах просто посмеялся над ними. Решил поиграть с их судьбами, сведя их вместе. Но если бы они заглянули в чашу судьбы, то поняли бы, что это была и не судьба вовсе, а рок.
Эта встреча и оказалась роковой.

Для них обоих.
Связала их тугим узлом, смазанным сумасшествием и одержимостью друг в друге.
Девять лет вместе.
Девять лет безумия и безысходности. Поиска оправдания своим поступкам и подавления своих инстинктов, кричащих о себе и вырывающихся из-под контроля разума. Непринятия того, что есть, и плача по тому, что могло бы быть. Девять лет ада. Или непонятого рая?..
Девять лет слепой безграничной любви и бега по кругу в бесплотной попытке решиться на что-то. Забыть обиды прошлого, может быть? Или простить?.. Себя - в первую очередь!!
Можно было бы сойти с ума…
Если бы сумасшествие еще не завладело каждой клеточкой их тел, пропитанной, словно наркотиком, ощущением присутствия их друг рядом с другом.
Каждый раз оказываясь в кругу любящих друг друга родителей Макса, Лена спрашивала себя, почему у них с Максом не получилось создать такую же семью? Семью, которой она безгранично завидовала. Почему до сих пор они так и не забыли прошлого, оставив его тлеть в их сознании лишь воспоминаниями?
Поэтому было что-то гадкое и нестерпимо болезненное в том, как любили друг друга Колесниковы-старшие, не боясь выражать свои чувства, и как не могли этого показать Лена и Максим, скованные теми обстоятельствами, которые Макс спланировать не смог.
Время ужина подходило к концу, а Лена сидела, словно на иголках. Не в силах даже дышать ровно! Постоянно контролируя свое сердце, звучавшее в ее груди барабанной дробью, и свое тело, чувствовавшее присутствие мужа рядом с ним и почти взрывавшееся от пряной сладости, которая от того исходила.
Макс все время ужина косо поглядывал на нее, она чувствовала на себе его взгляд и смущалась. Когда его ладонь замерла на ее ноге и медленно поползла вверх, сердце гулко застучало в висках, отдаваясь во всем теле нервной дрожью.
Но приходилось по-прежнему беззаботно улыбаться и отвечать на вопросы, легко улыбаться и хвалить приготовленный Лидией Максимовной ужин. В то время как хотелось сорваться с места и бежать, бежать… прямо в жаркие объятья мужа, словно в наказание соблазнявшего ее своими касаниями.
Когда Лидия Максимовна предложила выпить чаю, перебравшись в гостиную, Лена чуть ли не подпрыгнула от радости на стуле. А вот Макс нахмурился и поднялся из-за стола с явной неохотой, вынужденный отпустить жену из столь сладостного плена своей руки.
Мужчины, о чем-то перешептываясь и косо поглядывая на своих женщин, заявили, что выпьют чаю позже, конечно же, не забыв полакомиться свежими булочками Лидии Максимовны, и, заговорщески перешептываясь о чем-то, удались в кабинет Александра Игоревича.
Лена и Лидия Максимовна остались в столовой одни, убирая со стола посуду.

Лена чувствовала на себе взгляд свекрови, а потому боялась поднимать на нее глаза. Боялась, что та начнет задавать вопросы, на которые она не сможет дать ответа. Будет расспрашивать о том, что происходит в их с Максом жизни. А Лена не сможет ей ничего сказать. Она боялась ее все понимающих глаз, глядящих на нее так, словно бездна заглядывала внутрь ее существа. Все понимая, все зная…
Но оказалось, что той и не требуется смотреть в глаза, чтобы по ним что-то прочитать.
Лена стояла спиной к Лидии Максимовне, расставляла посуду на верхние полки шкафчика, но отчего напряглась, когда та тихонько кашлянула, словно привлекая ее внимание.
Напряжение прошлось вдоль тела оголенным проводом, пронзая насквозь каждый миллиметр кожи, натягивая его, как струну.
- Лена, девочка моя, - проговорила Лидия Максимовна заботливо – У вас с Максом ничего не случилось?
Лена вздрогнула от этих слов, хотя и ожидала чего-то подобного. Передернула плечами, облизнула пересохшие вмиг губы, на мгновение закрыла глаза. И поблагодарила Бога за то, что сейчас стоит к Лидии спиной, и та не может прочитать, что она чувствует, по ее лицу.
- Нет, с чего вы взяли? – проговорила она, стараясь придать голосу былую веселость – У нас все хорошо.
Когда говоришь таким тоном, словно каждое слово, как очередной шаг по битому стеклу, кто тебе поверит?! Уж точно не учитель русского языка и литературы с многолетним стажем, задача которого как раз читать по лицам и голосам!! Лене не удалось бы обмануть свекровь, даже если бы она этого захотела.
Лидия молчала некоторое время. Словно не хотела давить, просила поделить своими печами без натиска и нравоучений, пустых слов о том, что делать и как лучше. Она просто ждала. И Лена спиной чувствовала на себе ее напряженный взгляд.
Лена не позволяла себе расслабиться. И тут…
- Я тебе не верю, Леночка, - проговорила Лидия тихо
Лена сглотнула, сцепила зубы и закрыла глаза, наклоняясь над столом, словно удерживаясь за него, как за единственную опору. Ноги могли подвести ее став ватными, она это знала.
И почему же она не может врать с достоинством, так, чтобы поверили, что она говорит правду?!
Лена услышала тихие шаги за своей спиной. Хотела взмолиться, чтобы Лидия не подходила, но не смогла, из горла не вырвалось ни звука.
- Как только вы вошли, я поняла, что что-то произошло, - проговорила Лидия
Лена закусила губу.
ЧТО-ТО произошло уже девять лет назад.
Все началось еще тогда. А продолжалось сейчас. Как в кошмаре.
- Девочка моя, - услышала она голос Лидии за своей спиной – Я же вижу, что что-то произошло!!
Лена вздрогнула, как от удара, почувствовав прикосновение теплой руки к своему плечу.
- Это… из-за прошлого? – тихо спросила свекровь, поглаживая девушку по плечу – Да?
Как бы Лене хотелось сейчас исчезнуть! Раствориться в воздухе, превратившись в дымку!! Просто забиться в угол и ждать там, пока ее не оставят в покое.
Как больно!! Воздуха мгновенно стало мало.
Как больно вспоминать!! Как больно переживать все вновь!! Как больно… жить рядом с любимым человеком девять лет и знать, что на то была воля судьбы, а не его собственное желание!!
- Леночка, - позвала Лидия Максимовна, обхватывая девушку за плечи, трясущиеся от рвущихся рыданий – Лена!! – сказала она громче и повернула ее к себе, вынуждая посмотреть себе в глаза. Поймав растерянный взгляд темно-карих глаз, она твердо, выделяя каждое слово, произнесла: - Пора забыть то, что было!! Слышишь?! Пора забыть!!
Лена все же не сдержалась. Губы предательски задрожали, и из глаз ринулись горькие слезы.
- Нет… - прошептала она, всхлипывая – Он никогда не забудет…
- Девочка моя!! – воскликнула Лидия Максимовна, прижимая Лену к себе, укачивая ее, как ребенка – Леночка…
- Он никогда не забудет!! – прорыдала Лена, не сдерживаясь, прижимаясь к свекрови все сильнее, а потом тихо добавила: - И не простит.

- Объяснишь, что с тобой творится в последнее время?! – с ходу выпалил отец, едва они оказались в его кабинете
Максим не успел и шага ступить, уставился на него с непониманием в глазах.
- О чем ты?
Александр Игоревич подошел к нему вплотную.
- Прикрой дверь! – сказал он и, Макс исполнил просьбу
- Я о тебе и твоем отношении к Лене, - проговорил отец, подходя к столу
Макс помрачнел, губы сжались в плотную линию.
Вот о чем, о чем, а об его отношениях с Леной он говорить не желал!! Это его дело!! Его и Лены. И больше никого касаться не должно!! Касалось девять лет назад, а теперь – уже нет.
Максим прошел вперед и остановился в центре комнаты, не глядя на отца, смотрящего на него в упор.
- У нас все хорошо, - выдавил он из себя – Что тебя волнует?
- Почему ты запретил ей приехать к нам погостить? – напрямую спросил отец
Макс засунул руки в карманы брюк. Вот так и знал ведь, что припомнит он ему это!!
- Она нужна мне в городе, - он сделал несколько шагов в сторону, словно стараясь найти уголок, где можно было бы спрятаться от этого пугающего чувства страха оттого, что отец обо всем догадается – У нас благотворительный вечер в следующую субботу!
- Тогда после этого твоего вечера! – упорствовал отец, не желая отступать – После у тебя никаких вечеров нет в планах?
Руки Макса сжались в кулаки, а на скулах заходили желваки.
Какого черта отец вообще затеял этот разговор?!
Неужели неясно, что он никуда не отпустит Лену без себя?! Что тут непонятного?! Не хочет он этого!
А вот почему не хочет… Это уже другой вопрос.
И Макс помрачнел от мыслей, захвативших его в водоворот.
- Скажи лучше прямо, что не хочешь отпускать ее от себя и на шаг! – воскликнул вдруг отец
Максим мгновенно устремил взгляд на отца. Глаза сузились, в уголках губ появились морщинки. Он сильнее сжал руки в кулаки.
Нет, это не так!! Кричало что-то внутри него! Рвалось наружу, выплескиваясь из него потоком бранной ругани и неконтролируемой злости. Не так!!!
Хотелось доказать не только отцу, но и всему миру… Что?! Что доказать, черт возьми?!!
- Я могу! – сквозь зубы выдавил Макс
Колесников-старший уставился на него.
- Можешь, - согласился Александр Игоревич – Но не хочешь!!
Макс буквально взревел. Ярость загорелась внутри огненным пламенем, раскаляя дотла всего его. Синие глаза превратились в черные точечки, брови сошлись на переносице. Он тяжело задышал. Из горла не сорвалось ни слова.
Сейчас ему больше всего на свете захотелось разнести что-нибудь в пух и прах!! Руки так и чесались съездить кому-нибудь по физиономии. А рядом, как назло, только отец, провоцирующий его своим прямым взглядом в упор и выражением чертового понимания всего, что с ним творится, на лице!!
Макс заметался по кабинету, как тигр в клетке, удерживая руки в карманах брюк, чтобы ненароком не разбить что-нибудь. Не глядя на отца, не желая что-либо отвечать ему. Правду или ложь… Неважно!!
Он просто не желал об этом говорить, вот и все!!
Только бы сдержаться! Только бы сдержаться!!!
- Я жалею, что заставил тебя это сделать, - проговорил вдруг отец с тяжелым вздохом
Макс резко остановился и, тяжело дыша, пропыхтел:
- Что сделать?
- Заставил тебя жениться.

Макс поджал губы и, как ни странно, стал остывать.
Девять лет назад, он бы подтвердил слова отца. Сказал бы, что да, зря!! Что он испоганил всю его жизнь, послал к чертовой матери все его мечты и надежды, отнял у него право выбора, заставил его подчиниться обстоятельствам. Дважды!!
Но сейчас… Сейчас это уже…
- Теперь это уже неважно, - проговорил Максим, поворачиваясь к отцу спиной. Чтобы тот не увидел странного блеска в глазах, полыхнувшим синим пламенем?
- Ты делаешь ей больно, - тихо проговорил Колесников-старший и посмотрел на сына
О ком говорит отец, можно было и не угадывать.
Макс поморщился.
- Нет.
Александр Игоревич двинулся на него.
- Да что я говорю, - проговорил он, сведя брови – Ты сам себе больно делаешь!!
Макс молча смотрел на него, сжав зубы. Слова отца, словно ножи впивались в сердце. Вновь бередили те раны, которые, он думал, уже залечило время. Неужели девяти лет оказалось недостаточно?!
Макс раздраженно повернулся к нему спиной, сдерживая себя, чтобы не закричать.
Не собирается он слушать эту чушь!!! Отец ничего не понимает! Никогда не понимал!! И сейчас не должен… не имеет права просто…
Александр Игоревич приподнял подборок и заявил:
- Ты просто не хочешь признавать очевидного!!
Максим резко повернулся к нему, пронзил его глазами.
- И что же ты понимаешь под очевидным?!!
Они так и стояли, глядя друг на друга, испепеляя друг друга этими взглядами, возможно, но не отводя их. Два упрямца, два привыкших подавлять мужчины, два меча, скрестившихся в бою.
Александр Игоревич тяжело вздохнул и сказал:
- Ты уже не сможешь ее отпустить, - ни на мгновение не отведя взгляда от глаз сына - И это ненормально, Макс.
Максим поджал губы, сцепил зубы… Не сдержался, чертыхнулся в голос, громко и грубо.
Грудь сковало злостью. На отца, на самого себя… От бессилия. От осознания правоты отца во всем.
Макс наклонился вперед, словно нависая над отцом неприступной скалой, с диким желанием в груди доказать ему СВОЮ правоту!!!
- Я смогу!! – сказал, словно выплюнул он, и резко, обернувшись, двинулся к двери – Смогу, ясно?! – у двери он вдруг остановился, задумчиво посмотрел на отца в упор – И ты прав, не нужно мне было жениться… Но раз уж я женат… - он не договорил, но эта недосказанность была яснее и понятнее любых слов. И ему самому, и Александру Игоревичу.
Макс наклонил голову и посмотрел в пол.
- Зря ты затеял этот разговор, он ничего не меняет, и ты это понимаешь, - проговорил он, поднимая глаза на отца – И я смогу обойтись без нее, если захочу!! – сказал он твердо, с какой-то слепой уверенностью и затаившейся в голосе злостью и раздражением, и вышел из кабинета, хлопнув дверью
Александр Игоревич закрыл глаза и покачал головой.
- Не сможешь… Потому что не захочешь никогда.

3 глава

Макс злился на отца. Очень сильно. Даже больше, чем просто очень сильно. По правде говоря, так он не злился на него с того самого года, девять лет назад, когда тот заставил его жениться на Лене!!
И эта его злость также не могла сравниться с той, что он чувствовал тогда!! Ни на долю!
Черт!! Сейчас было гораздо… хуже!! Да, именно хуже. Чертовски плохо! Так плохо, что хотелось пойти и с кем-нибудь подраться!! Или напиться до мертвецкого состояния!!! Чтобы слова отца, точно острые кинжалы, отравленные истиной, не врезались в его плоть, разъедая и уничтожая его. Всего его. Разбивая вдребезги все его принципы и убеждения. Вновь вынуждая его падать ниц перед обстоятельствами!!!
Еще раз!!! Он не мог допустить это еще раз!!
И он не мог смириться с тем, что отец… был прав.
Боже, как он был прав!! Даже тошно становилось!!!
Макс провел дрожащей рукой по волосам, глубоко вздохнул и закрыл глаза.
Хотелось вообще исчезнуть. Просто раствориться в неизвестности, и все!! Никаких правил, никаких требований, никакого подчинения обстоятельствам, никакой боли…
Макс распахнул глаза и сделал пару шагов в сторону, застыл, засунув руки в карманы.
Черт, отец заявил, что он причиняет Лене боль!! Боль!!!
Макс сцепил зубы.
Да что он вообще понимает в том, что такое боль?!! Какого хрена он в этом смыслит?!!
Она ЕГО разъедает каждый день!! Каждый гребаный день, когда он сидит в своем кабинете и как придурок смотрит на телефон, ожидая часа, когда уже можно будет позвонить жене и узнать, где она!!! Спросить, как у нее дела. Просто для того, чтобы узнать, что с ней все в порядке. Чтобы голос ее услышать!
Макс чертыхнулся сквозь стиснутые зубы. А затем втянул в себя воздух и поднял глаза в полуночное небо. Тяжело выдохнул, выпуская изо рта белесый парок. Нахмурился, поджал губы.
Отец был прав!!! И в этом тоже, черт побери!! Прав просто… утопически.
Макс мотнул головой, словно бы отгоняя от себя подобные мысли. Но они уже разъели его кислотой. И то и дело упрямо твердили, как твердил и отец. Одно и то же, сводя его с ума, вынуждая поддаваться безумию, на которое он не собирался себя обрекать, подводя к бездне и вынуждая делать последний шаг в пропасть.
И от этого ему уже никуда не деться. Не избавиться.
Он уже зависел от жены. Почти как наркоман. Только тому нужна была доза героина, а ему просто позвонить Лене и узнать, как она проводит день. Чем занимается, и пусть он прекрасно об этом знал. Знать, что она думает, что говорит… Видеть шоколадно-карие глаза и слышать тихий голос.
И еще самая малость, - знать, что она принадлежит только ему одному.
Макс передернул плечами, и понял, что не от осеннего холода, захватившего его в кольцо, а от досады, от бессилия, от безысходности. И раздражения. Да, он был раздражен. Он был почти в бешенстве!!
Этого. Не должно. Было. Повториться!!
Он не должен был слушать отца. Не должен был подчиняться ему. Не должен был вновь поддаваться обстоятельствам!! Снова!! Как девять лет назад. Но почти сдался… Почти признал, что отец был прав.
И то, что его негодование вылилось во внешнюю браваду не в счет. В душе он прекрасно понимал, что лжет. Самому себе в первую очередь.
И что это меняет?!
Всю его жизнь! Всю его гребанную жизнь, черт побери!!!
Еще раз?! Ну, уж нет!!
Макс резко метнулся от двери, пролетел расстояние в три ступеньки одним прыжком и стремительно направился к машине.

К черту все!! Он ни за что не сдастся!! Ни за что он не позволит кому-то вновь решать за него!!
Макс забрался в салон, громко хлопнув дверью, и откинулся на сиденье, тяжело вздохнув.
Почему его, наконец, не оставят в покое?!! Почему даже по прошествии девяти лет его по-прежнему пытаются нравоучать, наставлять на путь истинный, пытаются манипулировать им и управлять?!! Пытаются ему доказать, что он живет неправильно?! Что причиняет Лене боль!? Что сам страдает!! Да какого черта?!! У него все отлично, мать вашу!! Отлично!! И Лена тоже не жалуется!!
Так почему отцу вдруг вздумалось нравоучать его?! Ему просто надоело так жить!!
Всю жизнь, как заезженной колее!! Вновь и вновь, как по кругу!!
Он зависим от того, что скажет или подумает отец, как на все отреагирует мама. Черт!!
Макс вцепился руками в руль, сжимая его сильнее.
Он даже от Лены стал зависим!!! Против своей воли стал зависим.
И тут отрицать этого даже не имеет смысла. Зачем?.. Ему важно знать, где она и с кем. Как проводит время. Важно знать, что она ждет его, и всегда будет ждать. Простит ему его бесконечные выходки. Важно знать, что когда он придет, она встретит его у дверей и ни о чем не спросит, хотя он мог бы ей так много рассказать!! И вот… черт!! В ее глазах он прочитает столько боли!! В ее чудесных шоколадно-карих глазах – столько боли!! Как она только может там помещаться?!
И он, конечно, обзовет себя кретином и недоумком в который раз. Будет винить себя и корить. А смысл?.. Никакого!!
В следующий раз он поступит точно так же, заставив ее страдать вновь.
Он был себе противен в такие моменты, не хотелось даже в зеркало на себя смотреть. Но… признать то, что он… Как там сказал отец?! Он не сможет ее отпустить?! Черт, как это пафосно звучит!!
Он. Не сможет. Ее. Отпустить?!!
Это кто сказал?!! Отец?! А ему-то откуда знать?! Он что, заглядывал в Книгу Судьбы?!
Он сможет, если захочет!! Сможет!! Просто… зачем?! Зачем ему ее отпускать?.. Да она и сама не захочет уйти! Несмотря на тот факт, что он ведет себя, как последний козел, она его любит. Любит!! Все эти чертовы девять лет любит!! И будет любить всегда. Если бы не любила, то давно ушла бы, ведь так?!
Он сжал руль еще крепче.
Не ушла бы. Не ушла!! Потому что любит…
А он устал. Устал, чтобы его к чему-то принуждали!! Девять лет назад он поддался убеждению отца. Женился. Второй раз поддался уговорам гребанной совести, проснувшейся в его сердце очень некстати. А теперь… Теперь он больше не повторит ту же ошибку!! Ни за что не поддастся. Ни за что не уступит!!
И Лену отпустит, если захочет!! Только этого все равно никогда не произойдет.
Макс приподнялся на сиденье и потянулся к телефону, лежащему в кармане джинсов. Набрал нужный номер, с силой нажимая на кнопки.
- Я ни от кого не завишу, ясно? – прорычал он себе под нос – И я это докажу!!
Ему ответили после первого гудка.
- Да? Макс?
- Лика? – проговорил он быстро – Это я, да.
На том конце раздался непонятный звук. А Макс скривился.
- Я думала, ты сегодня занят.
Макс вцепился свободной рукой в руль, сжав его так, что побелели костяшки пальцев.
- Так и было, - сказал он, начиная раздражаться – Ужин у родителей. Марина тебя предупредила?
- Предупредила, - согласилась девушка – И что? Ты освободился раньше?
- Мы можем встретиться?! – не отвечая на ее вопрос, выпалил он
Он думал, что молчание убьет его, пройдясь по его нервам раскаленным проводом.
- Ты этого хочешь? – прямо спросила Лика
- Да!! - рыкнул Макс – Через два часа у тебя!! Я буду!!
- Хорошо, буду ждать, - согласилась девушка
- Отлично. До встречи!!
Она не успела ничего ему сказать, как он отключился.